От воинствующего атеизма к культуре толерантности

Проблемы и трудности в проведении социально-политических реформ в постсоветской России обостряют проблему человека, поставленного перед выбором между возвратом к зависимости от государства и построением новой модели открытого общества, отражающей его идеалы и исторический опыт. Демократические ценности, гражданская политическая культура, терпимость и другие составляющие правового общества не могут быть экспортированы, они должны вызреть, сформироваться в недрах общества.

Если личность признает своими ценности, одобряемые общественным мнением, то социальная связь устойчива, а личность социально адаптирована; в противном случае она отчуждена от общества. Интернализованные лич-ностью ценности определяют цели, которые она ставит перед собой в своей экзистенциальной деятельности, а, следовательно, и то, что мы называем смыслом жизни. Через акцептацию определенных жизненных целей фор-мируется то, что мы называем социальным характером человека. Общество оказывает влияние на форму этого характера с помощью передаваемой личности системы ценностей.

Являются ли позитивными демократические ценности для современ-ных россиян? Социологические исследования показали, что понятия «демо-кратия» и «гражданское общество» вызывают скорее положительное, чем отрицательное отношение россиян. Так, 45% респондентов рассматривают понятие «демократия» позитивно, отрицательно – 15%. Понятие «граждан-ское общество» – 44% населения оценивают со знаком «плюс» и лишь 5% со знаком «минус»   . Интерпретация представленных данных выявляет обусловленность позитивных оценок в том, что в отличие от «приватизации» и «либерализма» гражданское общество и демократия являются идеалами и не связаны с проведением весьма безуспешных социальных реформ.

Различают общесоциальные; институциональные и культурологичес-кие ценности демократии. К общесоциальным ценностям относятся: граждан-ское общество, правовое государство, народовластие, свобода, равенство и автономия.

Институциональные ценности включают: гражданственность, парла-ментаризм, многопартийную политическую систему, местное самоуправ-ление. Они, в свою очередь, обуславливают соответствующие процесс-суаль-ные ценности: политическое участие, политическую конкуренцию, реальное соблюдение гражданских прав и свобод.

В культурологическом плане демократия включает такие ценности, как субъективную приверженность членов общества принципам свободы, индивидуализм, соблюдение правил политической игры, основанной на принципах политико-идеологического плюрализма и политической терпи-мости  . Следует заметить, что культурологические ценности являются наибо-лее консервативными. Они зависят от общесоциальных и институциональ-ных, определяются ими, но зависимость эта не прямая, а взаимообратная.

Фундаментальные ценности, например, моральные установки или понятия «свободы», «ответственности» пронизывают весь цивилизационный процесс. Каждую эпоху они обретают свою интерпретацию, но тематически неизменно сохраняются. Роль исторической личности заключается в том, чтобы не прервать эту связь времен и с помощью широты возможностей будущего раскрыть потенциал прошлых веков. История формирует социаль-ные биографии людей, определяет и расширяет диапазон человеческих ролей и возможностей.

Диалектика свободы и ответственности создает пространство выбора для личности, через которое она реализует свою индивидуальность. Свобода личности связана со справедливостью, с распределением материальных и духовных благ, прав и свобод. Государство, в котором действует свобода, основанная на законах, называется правовым государством.

Человек свободен тогда, когда принимает решения и за них и отвечает. Свобода потому и является человеческим измерением бытия, что человеку силой разума дано понять меру и глубину своей ответственности (свободы) в бытии. Чем шире личностный горизонт, тем более открывается человеку многообразие его связей с миром и в мире. Ответственность «сверху вниз» ничего, кроме безответственности, не порождает. Находящийся «внизу», исполняя не свою волю, будет всячески уклоняться от принятия самостоя-тельных решений. Поэтому, чтобы спросить с человека – следует сначала предоставить ему свободу принимать по этому поводу решения.

В ситуации свободы границы свободы и ответственности совпадают. Свобода индивида предполагает и опирается на свободу других членов общества. Граница свободы одного образует границу свободы другого. Как можно стать свободнее? Отнесясь к другим, как таким же свободным людям найти общность интересов и сплести ткань взаимно свободных, т.   е. взаимно ответственных отношений. В свободном обществе социальное пространство всюду плотно структурировано этими отношениями.

Способность человека овладевать условиями своего бытия, преодо-левать зависимость от природных и социальных сил, сохранять возможности для самоопределения, выбора своих действий и поступков зависит от раз-личия исторических этапов, типов социальности, политических режимов. Понятие свободы связано с понятиями необходимости, зависимости (незави-симости), отчуждения, ответственности. Взаимоопределение и взаимообус-ловленность этих понятий имеют особенности для различных культурных систем.

Различают коллективистские и индивидуалистические общества. Ин-дивидуалистические общества существовали в античных Греции и Риме. А потом, начиная с XVII   в., утвердились в Западной Европе. Каждая новая эпоха воспроизводит коллективизм и индивидуализм, причем воспроизводит их в новой форме.

Восточные общества, в основном коллективистского типа. Однако, неправомерно было бы отождествлять демократию исключительно с индиви-дуальной свободой и с экономическим либерализмом. Исследователи все чаще сходятся во мнении: как основанный на индивидуализме и частном интересе «чистый либерализм», так и строящийся на одном коллективизме «чистый социализм» являются крайностями для современных условий. Научный подход основан на одновременном развитии обоих принципов, их взаимодополняемости и конвергенции во всех сферах с оптимальным проявлением этих процессов на уровне творческих систем.

В этике и религиозных традициях Востока индивидуальное совер-шенствование составляет центральное звено учений. В этом и проявляется специфика индивидуализма Востока. Индивидуализм – деятельностное нача - ло культуры. Но понятие деятельности разнится на Западе и Востоке. Деятельность на Западе является преобразующей, активной. На Востоке – это гармонизирующая активность, невмешательство в естественный порядок вещей и, скорее, «встраивание» в него.

Не исключено, что именно поэтому социологические опросы пока-зывают, что 80% россиян в настоящее время определят свое положение: «жить трудно, но можно терпеть», то есть терпимость проявляется, как долго-терпение, стойкость россиян, а вовсе не пассивная позиция, как принято считать.

Так, классическая западная либеральная доктрина выдвигает принцип, согласно которому человеческая деятельность, в целом, не имеет и не может иметь единых и общих оснований. Нормы, ценности и цели не могут быть выведены из каких-то научных, философских или религиозных представлений о мире. Каждая сфера деятельности (культуры) как нормативно-ценностная система задает свой контекст осмысления. Поэтому либеральная идеология может опираться только на создание этой относительности человеческих знаний и стремлений, влекущее обязанность уважать всех людей и свободу, предполагая разумно (рационально) выстроенный скептицизм и критицизм.

Этот принцип не был воспринят русским либерализмом. Все либералы от К.Д.   Кавелина и А.В   Дружинина до Б.Н.   Чичерина и П.И.   Новгородцева стремились вывести автономию того или иного вида деятельности из различных метафизических утверждений о сущности человека. Они были единодушны в понимании автономности как части формы проявления некоего изначального единства. Это резко отличает русский либерализм от западноевропейского   .

Индивидуально акцентуированная Европа до совершенства выработала теорию общего, абстрактно-отвлеченного, потому что оно было слабо и требовало поддержки, замечает К.Д.   Кавелин. Слабое место России – пассив-ность, стертость личности. Поэтому именно в России предстоит выработать теорию личного, индивидуального, личной самодеятельности и воли.

Крайним проявлением коллективизма являются общества тоталитар-ные, подчиняющие все стороны социальной и индивидуальной жизни контро-лю государства. Крайним проявлением индивидуализма являются анархия, эгоизм и одиночество.

Различают две формы солидарности людей (Э.   Дюркгейм), составляю-щих общество: механическую и органическую. В первом случае индивиды не отличаются между собой: они испытывают одни и те же чувства, придержи-ваются одинаковых ценностей, признают одни и те же авторитеты. Общество отличается сплоченностью, потому что индивиды его не дифференцированы. При органической форме солидарности индивиды дифференцированы. Дюркгейм подобного рода солидарность уподобляет живому существу, каждый из органов которого выполняет свои функции и не похож на другие органы, вместе с тем, все они одинаково необходимы для жизни.

Архаическому обществу соответствует механическая солидарность, индивиды одного племени во многих смыслах одинаковы и взаимозаменяемы. Быть свободным – значит принадлежать роду, племени, быть «своим», не попасть в зависимость от чужаков и принятых ими законов жизни. Большая часть общественной жизни определяется императивами и запретами. Ответственность также носит коллективный характер.

Капиталистическому обществу соответствует органическая солидар-ность и дифференциация индивидов, последняя является условием личной свободы. Индивид обладает значительной самостоятельностью. Здесь возни-кает проблема поддержания коллективного сознания, при отсутствии кото-рого возникнет общественная дезинтеграция. Даже в обществе «незамени-мых» необходима определенная коллективность, предписывающая каждому личную ответственность. Таким образом, и в этом обществе есть запреты, коллективные ценности, объекты поклонения. Ответственность носит преиму-щественно индивидуальный характер.

Свобода гарантируется правом, которое связывает насилие принципами справедливости. В обществе органической солидарности речь идет не столько о наказании, сколько о восстановлении справедливости. Область действия коллективного сознания сужена, ослаблены коллективные реакции на нару-шение запретов, существенно расширено поле индивидуальных интерпре-таций социальных зависимостей и проявлений. Жизнь в таком обществе не регламентируется обычаем, индивиды постоянно соперничают друг с другом, они многого ждут от жизни, их запросы велики, их подстерегают страдания, возникающие из несоответствия между желаниями и их удовлетворением. Каждый в таком обществе стремиться достичь того, на что имеет право, по его мнению. Общество создает условия для расцвета индивидуализма. Сама мораль здесь предписывает проявлять себя. Однако в обществе подобного рода могут проявляться аномалии и тенденции к разъединению.

Понятие «свободы» слишком размыто, считает Хайек  , поэтому для передачи смысла индивидуализма он предлагает использовать понятие «терпимость». Благодаря терпимости люди пытаются сами выстраивать свою жизнь и выбирают из многообразия форм жизнедеятельности те, которые соответствуют их склонностям.

Для человека индустриального общества свобода носит, прежде всего, юридический и экономический смысл как свобода распоряжаться своими деятельными силами, своей личностью, владеть средствами самостоятельной жизни, обладать возможностью их создания. Общество, в котором каждый человек, в зависимости от уровня политической зрелости и аргументирован-ности притязаний на власть, может рассчитывать на признание, называется демократическим.

Каждое из обществ характеризуется своей системой права. Реститу-тивное право соответствует органической солидарности, оно заключается не в преследовании за нарушения общественных правил, а в возвращении предме-тов в состояние, при котором была совершена ошибка, или в организации взаимодействия между индивидами. Речь идет не столько о наказании, сколько о восстановлении справедливости. Нормы реститутивного права меньше служат для выражения общих для членов обществ чувств, чем для организации регулярного и упорядоченного сосуществования автономных индивидов.

Понятие «права» имеет отношение только к действию, а именно к свободе действия. Оно означает свободу от физического принуждения, давления или вмешательства со стороны других людей. Право собствен-ности – это право действия. Индивидуальные права являются средством, подчиняющим общество законам морали.

Репрессивное право, отвечающее механической солидарности, выража-ет коллективное сознание, и многочисленностью санкций оно демонстрирует силу общих чувств, понятий и их распространенность.

Для советского периода характерна единая передовая, по мнению ее последователей, идеология – марксизм-ленинизм, включающий в себя атеизм, как неотъемлемую составляющую учения. Религия воспринималась как «пережиток прошлого» и в первые годы Советской власти с ней боролись, прививая тем самым, порой насильственно, научное атеистическое мировоз-зрение. Именно этот период принято отождествлять с «воинствующим атеиз-мом», когда наблюдались многочисленные перегибы. Борьба с религией и Церковью в разные периоды носила, зачастую, варварский характер. Несогла-сие идеологическое перерастало в акты вандализма, разрушающие историчес-кие и архитектурные ценности. Дискуссии между верующими и неверую-щими были направлены на «перевоспитание» верующих, стремление указать на ошибочность их позиции, призвать к голосу «разума» перерастало в нази-дательный тон и требование исполнения «указаний», преследование священ-нослужителей.

«Толерантность» в этом случае означала согласие с мнением большинства (официальной идеологией). То есть несогласных либо не было, либо они воспринимались как «предатели», «враги» или «диссиденты». Последний термин, вошел в современный политический лексикон из истории религий, так называли вероотступника, «инакомыслящего». По терминологии официальной идеологии диссидент – «отщепенец». Хотя среди традиционных лозунгов диссидентов были – демократизация общественной жизни, правовое государство, гласность, открытое общество, радикальная экономическая реформа, то есть то, что становится реальностью в постсоветский период.

Таким образом, проблема «терпимости» или «толерантности» в советский период либо не стояла, либо процветала нетерпимость к иному мнению, а репрессии инакомыслящих могли привести к их физическому устранению. Нетерпимость проявлялась в политической, идеологической и в религиозной сферах. Избавиться от наследия «нетерпимости» нам не удалось и поныне.

Стремление навести порядок отличало Советский период. Порядок есть совокупность отношений между людьми, обеспеченных законом, т.   е. прину-дительными общими нормами. Замысел социалистов – уничтожить зло и неправду, утвердить безраздельное господство добра с помощью реформы порядка и устройства жизни – противоречит самому существу закона. На это обстоятельство указывали русские философы, в частности С.Л. Франк  . Так как это явления нравственного порядка.

Никакое принуждение, никакой закон, который есть всегда приказ или запрещение, никакие даже самые суровые кары не могут ни уничтожить зла, ни взрастить добра. Так как добро и зло – силы духовного порядка, то и взращивание добра, и сущностное искоренение зла возможны только в порядке духовного действия изнутри на человеческую волю или на душевный строй личности. Жизнь есть не искусственное рациональное построение, а органическое творчество, – в том числе и нравственное, – совершается только в стихии свободы, и что поэтому всякое подавление свободы парализует жизнь и тем самым силы добра, вне действия которых невозможно никакое совершенствование жизни.

Однако не стоит забывать, что первые постреволюционные годы Советской власти были ознаменованы борьбой с безграмотностью, и это был поистине прорыв к цивилизованному обществу. Значительно позже в конце шестидесятых годов предмет «Научный атеизм» как обязательный, изучался в Вузах, включая историю религий мира. Далее в период «перестройки» этот предмет был заменен «Историей религий и свободомыслия», а позднее, в постперестроечный период, на религиоведение. Содержательно смещались со временем и акценты преподавания.

Поскольку система образования в настоящий момент у нас является светской, постольку просвещенческие функции в процессе образования выходят на первый план. Проследить генезис религии и культуры как общего духовного организма, выявить специфику различных религиозных систем и направлений. Установить взаимовлияние светской и религиозной культуры, науки и религии. Не заниматься пропагандой (ни религиозной, ни атеисти-ческой), а помочь студентам сформировать свое собственное отношение к религиозной и светской культуре. Вот задачи, которые следует решить.

Социологический опрос студентов Кубанского госагроуниверситета выявил, что 54% студентов считают, что качество преподавания сегодня соответствует требованиям времени. Другие 46% отмечают, что у препода-вателей отсутствуют такие качества как умение понять позицию другого в общении, бескорыстие, интерес к личности студента, умение создать обстановку доверительности, терпимости к другому человеку, не хватает демократического стиля руководства, умения с юмором отнестись к отдель-ным аспектам педагогической ситуации. То есть сами преподаватели часто нетерпимы к иному мнению, что чаще всего свидетельствует об ограничен-ности самого педагога. Нам, преподавателям, следует уметь развернуть поле-мику, показав возможные точки зрения, различные позиции, альтернативы, а право выбора оставить за студентом. Мы должны оценивать знания, а не убеждения. То есть отказаться от авторитарного стиля преподавания. Научить находить разумные компромиссы даже, казалось бы, в безвыходных ситуациях.

Досадным представляется то, что в последнее время маятник качнулся в другую сторону – «неприлично» быть атеистом. Многие учебники исключа-ют историю свободомыслия и атеизма из программы. Атеизм отождествляя-ется с бездуховностью, а самим атеистам отказывают в праве быть нравствен-ными людьми. Это нетерпимость со стороны верующих к неверующим. История, как известно, повторяется в фарсе.

Тогда как светские «права и свободы» провозглашались, отстаивались и развивались гуманистами Возрождения и просветителями ХVIII в. Они обосновали идеал личности, свободной от гнета церкви и какого-либо сословия, от правового неравенства и диктатуры абсолютизма. В экономии-ческом и социальном плане была провозглашена свобода частной инициативе, торговле, собственности, свобода мысли и деятельности индивида. Светский гуманизм – это одно из величайших достижений человечества.

Философским выражением свободы мысли, которая рождалась в эпоху буржуазных революций, которая проникла в большинство этических систем XVI–XVII вв., явилась философия Рене Декарта с его формулой «мыслю, следовательно, существую». Для того чтобы укрепить господство разума над тиранией чувств Декарт разрабатывает правила морали. Не касаясь всех правил, остановимся на первом.

Оно заключается в подчинении законам и обычаям страны. Оно продиктовано необходимостью спокойствия, без которого невозможны поиски истины. Главная идея Декарта – это изменение самого себя, а не судьбы. Изменяя мысли, мы укрепляем волю.

Тогда как интенсивные миграционные процессы последнего времени на постсоветском пространстве России и Западной Европы, к сожалению, свидетельствуют об обратном. Мигранты зачастую не признают законов и тем более не подчиняются обычаям стран и регионов, куда прибывают. Толерантности требуют по отношению к себе, но не хотят быть взаимо-терпимыми. Об этой стороне проблемы мало говорят, тогда как об ущемлении прав мигрантов значительно больше.

Политика государства нуждается в поддержке управления. По мнению Бартольда Георга Нибура «Свобода зависит в неизмеримо большей степени от управления, чем от конституции»  . Способность реализовывать свободу больше зависит от методов управления, чем от конституционных гарантий, хотя только конституция гарантирует обеспечение свободы. Законы, которые управляют человеком или конституцией – это важнейшая пружина свободы и рабства. Каждый отдельный случай применения общих законов представляет собой акт управленческой деятельности.

Представители российской политической элиты сформировались как личности в советский период. Стиль руководства, который они предпочитают, в основном авторитарный. Об этом свидетельствуют и многочисленные ис-следования, проведенные за последнее время.

Бюрократия является главной чертой современного состояния Россий-ского государства. Это особый набор структурных мер, особая манера поведе-ния. Бюрократия это организационная структура, координирующая деловые отношения большинства известных на сегодня организаций: промышленных предприятий, государственных, образовательных, научно-исследовательских, военных, культовых учреждений, добровольных обществ и т.   д. Бюрократия выросла из необходимости в большей предсказуемости, порядке, четкости – это тип организации, идеально приспособленный к ценностям индустриаль-ной эпохи.

Исследователи прогнозируют, что в следующие 25–50 лет наступит упадок бюрократии. Наступает эпоха постиндустриальная. Возникнет новая социальная система лучше приспособленная к современности. Уоррен Беннис  называет, по меньшей мере, четыре серьезных угрозы бюрократии. Первая связана с изменением психологии людей. Вторая – с быстротой и непредсказуемостью изменений. Третья – с увеличением организаций в разме-рах и их усложнением, и превращением их в международные. Четвертая   – со сложностью современных технологий, требующих интеграции специалистов различных профилей.

Реальным стимулом становится использование организационной структуры в качестве инструмента самореализации и повышения самооценки работников. Питер Друкер пришел к выводу, что 90% трудностей, возникаю-щих в связи с деятельностью директоров, являются результатом устойчивости стереотипа о необходимости единоначалия  . Успешный правитель только тот, кто является слугой управляемых.

Следует признать, что намного труднее образовать управленческую структуру в условиях демократии, чем при монархическом строе. Для того чтобы сделать шаг вперед, необходимо проинформировать и убедить много-численную и многоликую «монархическую» власть, называемую обществен-ным мнением. Это сделать намного труднее, чем повлиять на одного монарха-короля  .

Власть опасна, когда она безответственна. Когда ответственность разделяют многие, она теряет определенность.

Люди не могут придти к однозначному решению, кроме как посред-ством компромисса, достигнутого в результате сглаживания противоречий, урезания первоначальных планов, некоторого отката от принципиальных позиций. В любом государстве, где правительство считается с общественным мнением, реформы будут осуществляться медленно, и все реформы будут полны компромиссов.

Диалог должен стать процессом непрерывным и постоянным, требую-щим превращения всех отношений в комплиментарные, а не в решение вопроса «враз и навсегда». Диалог требует новой интеллектуальной, нравст-венной, политической культуры и от религиозных объединений, и от предста-вителей государства, да и просто от граждан независимо от их мировоз-зренческой ориентации. Нельзя договориться раз и навсегда, в диалог следует вступать снова и снова, он должен стать нормой жизни.

Свобода связана с истиной; демократизация представлений об истине заключается в том, что она перестала быть достоянием посвященных. Так же как и политическая воля, политическая истина отыскивается в ходе свободной дискуссии, в которой участвуют как политики, так и общественность.

Позитивным примером является деятельность общероссийской общест-венной организации «Объединение исследователей религии», созданной в 2002 г. Это добровольное самоуправляемое общественное объединение, осу-ществляющее свою деятельность в соответствии с Конституцией Российской Федерации, Федеральным законом «Об общественных объединениях». Объе-динение исследователей религии состоит из региональных отделений, обра-зуемых в субъектах Российской Федерации, и действует на их территории.

Целями Объединения являются: содействие в организации и проведе-нии научных исследований в области светского (внеконфессионального) ре-лигиоведения, свободы совести и вероисповедания, истории и современного состояния религий, государственно-церковных отношений. Содействие в повышении информированности граждан и общества в вопросах свободы совести и деятельности религиозных объединений путем распространения научно-объективной информации и просветительской деятельности. Содейст-вие гражданам, государственным и муниципальным органам и организациям, общественным и религиозным объединениям в защите конституционных прав граждан на свободу совести и вероисповедания.

В последнее время нормы, в которых закреплена свобода совести, приведены в соответствие с международными нормами и правами. Мы теперь являемся не атеистическим государством, а государством светского типа. Формирование единой культурной политики государства в регионах и на местах в условиях плюрализма мнений является приоритетным направлением в формировании гражданской позиции и в области религиозных отношений.

Толерантность достигается в результате поиска форм и методов взаимодействия культуры, государства, общества и Церкви. Формируются совместные государственно-церковные фонды, чья деятельность направлена на сохранение, реставрацию, экспонирование ценностей религиозной куль-туры. Предполагаются совместные научные экспедиции и эксперименты, направленные на пополнение знаний в областях представляющих интерес. Намечаются совместные социальные проекты, направленные на улучшение психологического состояния подростков, пожилых людей, инвалидов. Устраиваются объединенные акции и культурные мероприятия, направленные на пропаганду высокого духовного искусства, против культа силы, агрессии и наживы любыми средствами, против двойной морали и стандартов.

Стабильность в государстве и развитие культуры во многом зависит от следующих факторов:

•  Бесконфликтного и равноправного взаимодействия государственных и церковных институтов, структур и должностных лиц;

•  Отсутствия государственной религии и политической идеологии;

•  Взаимопонимания, уважения, соблюдения принципа сотрудничества между государственными органами, общественностью и Церковью.

Преподаватели философии, культурологии и религиоведения очень многое делают для достижения этих целей. Проблемы религиоведения вызывают огромный интерес у студентов и большое количество вопросов. Этот предмет преподается в Кубанском аграрном университете только на одном факультете – управления. Имея в виду важность проблематики, следует ввести религиоведение, как минимум, на юридическом факультете, а может и на других факультетах гуманитарного профиля.

Краснодарский край нуждается в специалистах, регулирующих правовые отношения между государством и религиозными организациями. Незнание положения дел приводит к нарушению прав и свобод, либо, напротив, к регистрации различного рода неомистических объединений, ведущих, порой нечестную игру с гражданами, разрушающих психику, и даже угрожающих жизни людей. Главный бич – неосведомленность, безграмот-ность населения. Кроме того, конфликты последнего времени связаны, по мнению многих исследователей, с религиозными войнами, со столкновением цивилизаций. Для мирного урегулирования конфликтов необходимо знание особенностей религиозной культуры Востока и Запада, Севера и Юга.

Следует вести разъяснительную работу, используя различного рода курсы повышения квалификации для этих целей. Большую роль здесь призвано сыграть объединение исследователей религии.

Сегодня стране предстоит сделать осознанный выбор для обеспечения успеха в современном мире. Пора перейти от преувеличенного чувства своих прав к усилению сознания своих обязанностей и к личной ответственности. Мы вначале длительного пути поисков личной нравственности, личного самоусовершенствования, выработки личности . Политическое и экономи-ческое освобождение возможно лишь в связи с духовным и культурным возрождением и на его основе.

*   Доклад на VIII  межрегиональном научно-практическом семинаре «Свобода совести, толерантность, права человека – основные ценности гражданского общества», 15–17   сентября 2005   г., Сочи.

ПРИМЕЧАНИЯ:

  Мадатов А.С. Ценность демократии и демократические ценности. Вестник РФО № 2, 2004, С. 128–129.

  Тульчинский Г.Л . Российский потенциал свободы // Вопросы философии 1997, № 3, С. 17.

  Хайек Ф.А. Дорога к рабству // Вопросы философии. 1990, № 10. С. 121.

  Франк С.Л . Ересь утопизма // Квинтэссенция. Философский альманах. М., 1992, С. 378–396.

  Вудро Вильсон . Наука государственного управления // Классики теории государственного управления: американская школа. Изд. Моск. Ун-та 2003, С. 35.

  Уоррен Беннис . Организации будущего // Классики теории государственного управления: американская школа. Изд. Моск. Ун-та 2003, С. 317–318.

 Там же. С. 319.

  Вудро Вильсон . Наука государственного управления // Классики теории государственного управления: американская школа. Изд. Моск. Ун-та 2003, С. 31–32.