Писманик М.Г. (г. Пермь)

О религиозной ситуации в Прикамье

В Прикамье еще с начала 60-х гг. прошлого века сложилась весьма деятельная школа исследователей религии. За минувшие годы религиоведами Перми проведены многие десятки социологических исследований, издано более десяти монографий и около двухсот иных научных публикаций. К настоящему времени местную школу религиоведения представляют 4 доктора наук (М.Ф.  Калашников, И.Л.  Лошакова, М.Г.  Писманик, С.В.  Поросенков) и 11 кандидатов наук (Я.А.  Афанасенко, Е.М.  Березина, А.В.  Жохов, О.П.  Ильиных, А. Л. Кайгородов, А.В.  Левченко, М.Г.  Нечаев, С.В.  Рязанова, Т.А.  Сыпачева, Н.А.  Хафизова, В.П.  Чазов), несколько аспирантов и профессионалов-социологов. На гуманитарном факультете Пермского Государственного технического университета уже третий год осуществляется подготовка специалистов по религиоведению. Местные ученые активно участвуют в региональных, федеральных и международных научных форумах, проводят занятия по повышению квалификации c преподавателями религиоведения, организуют учебу по проблемам государственно-конфессиональных отношений с сотрудниками органов власти. Десятый год в областном центре функционирует руководимый учеными экспериментальный дискуссионный клуб светской и религиозной интеллигенции и студенчества «Диалог», ставший своеобразным очагом формирования атмосферы толерантности. На базе местной школы религиоведения в мае 2002 года в Перми была проведена I Российская научно-практическая конференция «Религия в изменяющейся России». При содействии Российского объединения исследователей религии, Института философии РАН, кафедры религиоведения РАГС и при действенной поддержке местной администрации пермские ученые готовят намеченную на май 2004 года II аналогичную конференцию.

Периодические (с 1993 года — ежегодные) социологические исследования религиоведов в содружестве со службой мониторинга областной Администрации позволяют обеспечить слежение за динамикой религиозности в нашем регионе. Пермская область - характерный промышленно развитый русско-язычный регион страны, религиозная ситуация в котором, на наш взгляд, типична для России в целом. Здесь представлено более 30 традиционных и нетрадиционных конфессий, а также более 30 мистических школ и течений. Опросы по репрезентативной выборке (1900 чел.) показывают, что на настоящее время 72,5%  религиозных респондентов относят себя к православным, 5,5%  — к мусульманам, 1,7%  — к старообрядцам. Иные конфессии (в основном, католики, иудеи и приверженцы неопротестантских течений) в своей совокупности составляют 2%. 18,3%  респондентов, заявляя о своей религиозности, не относят себя к какой-либо конфессии.

Численность религиозно ориентированных граждан (сюда мы включаем не только убежденных и традиционных верующих, но и лиц, колеблющихся в своем отношении к религии) в Прикамье ежегодно прирастала с конца 80-х гг. до 2001 года. За последние три года она стабилизировалась и сегодня составляет более трех четвертей (77,8%) взрослого населения региона. В регионе сложилось следующее распределение взрослого населения по мировоззренческим группам. К убежденным верующим относят себя 23,4%  всех респондентов (в структуре религиозных граждан они составляют 30,0%); к традиционным верующим относят себя 38,4%, в структуре религиозных граждан составляя 49,4%; к колеблющимся в своем отношении к религии — 16,0%, в структуре религиозных граждан составляя 20,6%. К индифферентным относят себя 9,2%  всех респондентов; к неверующим — 8,7%; атеистами себя считают 2,7%  опрошенных. Затруднились в своем мировоззренческом самоопределении 1,6%.

Религиозные лица представляют все социальные слои и возрастные группы населения. Данные по полу: как и повсеместно по стране, женщины Прикамья заметно религиозней мужчин (соответственно, 87,4%  и 68,0%) и составляют почти две трети в структуре религиозного населения (61%). Данные по возрасту: к верующим относят себя 77,5%  лиц в возрасте до 30 лет; в возрасте до 50 лет — 77,4%; до 60 лет — 80,6%; старше 60 лет — 81,6%. Данные по образованию: уровень религиозности среди имеющих образование 7 классов и ниже составляет 87,8%. Соответственно, с образованием 8–9 классов — 81,9%; с общим средним образованием — 75,3%; со средне-специальным — 81,0;  с незаконченным и законченным высшим — 71,1%.

Особенно интенсивно к религии потянулись те, на чью долю выпали наиболее тяжкие испытания последнего времени. Наивысший уровень религиозности отмечен в населенных пунктах, где особенно много безработных и малообеспеченных граждан.

По признанию духовенства и по нашим наблюдениям, высокий удельный вес верующих еще не свидетельствует об их глубокой вере. Подавляющая часть религиозных лиц — это «неофиты», обратившиеся к вере в Бога лишь в последние годы. Среди них немало и тех, кто поддался своеобразной «моде на религию», нередко переходя от одной конфессии к другой. «Неофиты» почти не воцерковлены, их верования (в особенности, у представителей традиционных конфессий) поверхностны. Немалая их часть еще не убеждена в реальном существовании Бога, чудес, загробной жизни, ада и рая, в возможность воскресения мертвых. Многие сочетают формальное следование церковным предписаниям и культу с верой в гороскопы и приметы, с примитивными суевериями, с обращением к гадалкам, «ясновидящим», колдунам и т.п.  Какая-то часть таких лиц вместо канонического Бога верит в некое высшее разумное и нравственное начало мира, которое дает надежду «на лучшее будущее» и позволяет «верить в себя, в свои силы и возможности», «в поддержку и помощь товарищей и друзей».

В религиозной среде Прикамья нередки проявления синкретизма, прежде всего, в форме сочетания православия с язычеством (наблюдается в Коми-Пермяцком национальном округе). Иногда же синкретизм приобретает причудливый вид одновременной приверженности к разным конфессиям. В качестве такого особо поразительного феномена приведем солидную выдержку из нашей беседы с сорокалетним Ж. Он - врач-психиатр с солидным клиническим опытом. В почти десятилетних богоискательских метаниях Ж. прошел едва ли не все местные конфессии. Однако по поводу своей продолжительной и весьма необычной мировоззренческой «одиссеи» он категорически отвергает подозрения в нередкой у психиатров «профессиональной деформации».

«Никогда я не переступаю психологической нормы, пусть некоторые считают меня чудаком. Все привык делать очень продуманно, хотя подчас увлекаюсь. По крещению я православный, однако все сознательные годы был неверующим. Правда, по настоянию родителей перед свадьбой венчался в церкви. Впечатление было очень негативное: священник так равнодушно и наскоро справил обряд, что настроение у всех испортилось. А ведь заплатили мы очень прилично.

В сущности, как и другие сверстники, я ничего о религии и не знал. Лет десять тому назад, когда многие знакомые, коллеги и даже друзья обратились к религии, во мне тоже что-то проснулось, начал искать свой путь к Богу. Стал навещать разные общины. Убедился: несмотря на различия в обрядах, каждая вера учит добру и своей дорогой ведет к истине, к Небу и к Богу.

Более всего задержался у кришнаитов: они только-только стали действовать в Перми. Корни у них самые древние, а служения — особенно впечатляют. Понимал, что этому способствует экзальтированная атмосфера в общине, а более всего — медитации, мантры, экстатические танцы и другие суггестивные ритуалы. Тем не менее, и у меня возникало поразительное, самое непосредственное ощущение божественного присутствия. Захватывало необычайно, словно бы блокировало мой профессиональный опыт. Не у меня одного: до сего времени в нашей общине кришнаитов состоит не менее десятка психологов, врачей и педагогов. Я пробыл в ней более года. На некоторое время даже оставил работу, ушел из дома и жил в ашраме. Кардинально изменился ритм и образ жизни. Кришнаиты предлагали мне стать у них президентом. Я отказывался, потому что приходили сомнения. Все чаще осознавал, что «зашел не туда». И словно утратил свою личность, живу не своей жизнью. Как врач понимал: это самый страшный синдром. А главное, стал терять близких, запутался в личных проблемах. Особенно же раздражала нетерпимость кришнаитов к «иноверцам».

Порвал с ними, вернулся в семью и на работу. Часами просиживал в библиотеке, вчитывался в разные откровения. И по новому кругу, уже осмотрительней, снова стал искать свою веру. Нашел ее не в одной религии: они дополняют друг друга. Только не понимают этого. Я теперь свой у баптистов и пятидесятников, да и у других христиан. Бывает, захожу помолиться и в православную часовню. Адвентисты пригласили меня к себе, послушал их, почитал их литературу и остался у них. То же и мормоны. Теперь одновременно состою вице-президентом в общине у мормонов и у руководства адвентистов. Адвентисты знают, что я одновременно мормон, а мормоны знают, что я и у адвентистов. И ничего. Адвентисты даже направили меня на конгресс в Торонто, но в канадском консульстве, когда меня спросили, есть ли ад у адвентистов, я сказал, что есть, и мне отказали в визе…

Самое важное: задумал я создать единый храм для всех верований. Разве что не для кришнаитов. Открыл сайт в Интернете. У меня появились приверженцы, помощники. Важно, чтобы бескорыстные были, чистой веры. Ищу усиленно спонсоров«.

Особо выделим в Прикамье (впрочем, и повсеместно) категорию верующих, не относящих себя к определенной конфессии. На наш взгляд, это весьма знаковая мировоззренческая группа для наших дней. По всей видимости, она особенно резко отражает мировоззренческое смятение в постсоветской России. Группа пока почти не изучена религиоведами. Она появилась в стране у самих истоков «религиозного бума», в начале 90-х гг. и теперь преимущественно включает в себя тех «богоискателей», которые не нашли себя ни в традиционных, ни в новых конфессиях. В этой группе отчетливо преобладает молодежь. Заметная часть этих лиц именует себя «просто христианами», «христианами вообще» и поклоняется личности Спасителя, но по тем или иным вероисповедным причинам не приемлет священство, культ и религиозный уклад православия, католицизма и протестантизма. Некоторые из них имеют опыт пребывания (и разочарования), полученный в блужданиях от одной конфессии к другой. В составе этой группы немало и тех, кто именует себя «верующими-вообще», поклоняется некоему неопределенному, верховному сверхъестественному существу («Абсолюту», «Высшему Закону», «Высшей Справедливости» и т.п.).

В Прикамье сохраняется весьма высокий уровень доверия населения к церкви. Он составляет 62,9%, резко превышая уровень доверия к радио и телевидению, к прессе, правоохранительным органам, профсоюзам и другим общественным и государственным структурам.

Материальная обеспеченность верующих несколько хуже среднего. На протяжении многих лет в их составе сохраняется высокий уровень одиноких, семейно неустроенных граждан, лиц с тяжелыми жилищными условиями. Среди верующих заметно больше пенсионеров, инвалидов, домохозяек, временно не работающих граждан и других малообеспеченных групп населения. В итоге почти три четверти состава религиозного населения на сегодня живут от зарплаты до зарплаты, часто занимают в долг на самое необходимое. Уже покупка одежды составляет для них трудности. Месячный доход члена семьи на февраль сего года у 17,3%  религиозных граждан составлял менее 1000 рублей, а у 10,2%  — даже менее 500 рублей, что резко ниже прожиточного минимума в регионе. Соответственно, 27,5%  религиозных респондентов определяют материальное положение своей семьи как плохое и очень плохое. В религиозное вере они находят психологическую поддержку.

Наши длительные исследования с несомненной достоверностью свидетельствуют, что верующие Прикамья составляют важнейшую опору социальной стабильности региона. Независимо от своей конфессиональной принадлежности, они проявляют особо стойкое терпение перед лицом тяжких материальных и психологических испытаний кризисного для страны времени. Неоднократные замеры мониторинговой службы областной Администрации позволяют нам установить, что именно у религиозных граждан наименьшая «протестная готовность» (особенно, в отношении ее насильственных форм).

Как это ни удивительно, но вопреки особым объективным трудностям, религиозная вера поддерживает у них и более оптимистичный тонус. Две трети религиозных граждан сегодня говорят, что испытывают нормальное, ровное и даже хорошее настроение. Оценивая свою, на сегодня сложившуюся жизненную ситуацию, 87,8%  религиозных респондентов заявляют, что «все не так плохо, и жить можно». Или же «жить трудно, но можно терпеть». 61,9%  этих лиц констатируют, что на будущее («завтрашний день») они смотрят с уверенностью и надеждой. По всем этим показателям мироощущения у верующих данные несколько оптимистичней, нежели у нерелигиозных граждан.

Хотя у религиозных граждан (как и у всего населения в целом) уровень социально-политической культуры довольно невысок, но выше приведенные оценки верующих в отношении своего жизненного положения все же не импульсивны. Эти оценки согласуются со стихийной поддержкой происходящих в российском обществе позитивных социально-политических перемен. 47,0%  верующих уверены, что страна развивается в правильном направлении. Что особенно показательно, две трети (66,9%) религиозных респондентов (это выше уровня у нерелигиозных граждан) поддерживает курс на продолжение рыночных реформ в стране.

Одновременно, хотя и критично, но довольно объективно верующие указывают на неблагоприятные проявления социальной обстановки в регионе. На первое место верующие ставят преступность; на второе — угрозу безработицы; на третье — высокие цены; на четвертое — кризис экономики, спад производства; на пятое — расслоение на богатых и бедных. Примечательно, что это распределение «социальных тревог» у верующих полностью совпадает с распределением у их нерелигиозных сограждан.

Положительная оценка верующими направленности социально-политических перемен в стране и проводимых в ней рыночных реформ отчетливо согласуется с их оценкой сегодняшней социально-экономической ситуации в Прикамье. 45,0%  религиозных респондентов оценивают сегодняшнюю ситуацию в нашем регионе по сравнению с Россией в целом как существенно или немного лучшую. Считают ее такой же, как и везде в России — 35,1%. И здесь оценка верующих несколько выше средней по массиву опрошенных. Она заметно приросла за минувшие пять лет. Более двух третей религиозных граждан (68,5%, и вновь выше среднего) положительно оценивают политическую обстановку в нашем регионе, считая ее благополучной и спокойной. Весьма высок у религиозных респондентов уровень доверия к президенту, губернатору, областной Администрации. Резко ниже (как и в среднем по массиву опрошенных) — к местным органам власти. Крайне критично верующие и неверующие относятся к политическим партиям и движениям.

Наблюдатели с крайней тревогой отмечают нарастающую в стране политизацию религии. Политизация, прежде всего, затронула православные и исламские институты, а в самое последнее время — и консолидирующиеся протестантские конфессии. Опасное втягивание религии в «политические игры» более всего затрагивает ее центральные структуры. Оно менее заметно в провинции и пока, судя по нашим исследованиям, мало отражается на социально-политических ориентациях рядовых верующих, а в том числе и на их электоральном поведении. Они составляют подавляющее большинство электората, от их выбора в решающей мере зависят итоги голосования. Заметим также, что религиозные избиратели, по сравнению с другими согражданами, охотней идут к избирательным урнам и, что не менее важно, — они заметно реже голосуют «против всех». Поэтому обращение к этой аудитории занимало и занимает значительное внимание организаторов и фигурантов избирательных компаний.

Исследования показывают, что пять лет тому назад на предпочтения электората почти не влияло личное отношение к религии того или иного кандидата. Однако в настоящее время на фоне продолжающегося недоверия граждан к политическим движениям и партиям, — это отношение начинает сказываться. Религиозно ориентированные избиратели (особенно, убежденные верующие) теперь все более явственней интересуются отношением к религии того или иного кандидата и за ним стоящей партии, а потому, по-видимому, будут чаще обращаться за советом относительно выбора своего кандидата к религиозным авторитетам, в том числе, и к пастырям.

Однако анализ опросов последних пяти лет показывает, что у подавляющего большинства религиозных граждан их избирательный выбор был обусловлен не столько узко-конфессиональными мотивами, сколько их личным социальным опытом и пусть пока теоретически не осмысленными, но собственными гражданско-политическими интересами. Поэтому, даже прислушиваясь к религиозным авторитетам и в той или иной мере поддаваясь на популистские уловки фигурантов избирательных схваток, верующие, скорее всего, и в текущей избирательной компании в решающей мере будут руководствоваться личными ориентирами.

Политические ориентации верующих и неверующих сограждан весьма близки. У первых они даже несколько правей. Так, в течение ряда лет у верующих Прикамья наивысший рейтинг (более высокий, чем у неверующих) занимала КПРФ — прямая преемница КПСС, т.е.  той партии, которая на протяжении полувека осуществляла гонения на духовенство и верующих. По всей видимости, этот парадокс объясняется тем, что в составе религиозного населения Прикамья (как и во всей стране) весьма низок уровень действительно воцерковленных граждан. Неофиты же, составляющие подавляющее большинство в этой части населения, на себе не испытали гонения за веру.

По утверждению руководителя Центра политических технологий И. Бунина, за коммунистов чаще голосуют «те, кто регулярно посещают богослужения». Наши исследования минувших избирательных компаний свидетельствуют об обратном. Активные (особенно же, убежденные) верующие, вслед за духовенством, на самом деле проявляли настороженность к преемнице КПСС, несмотря на ухищренные заигрывания с церковью со стороны руководства КПРФ. Можно ожидать, что по мере возрастания в структуре религиозного электората удельного веса убежденных верующих, его отношение к политическим партиям будет становиться все более критичным.

Исследования показывают, что год от года доля убежденных верующих в структуре религиозного населения Прикамья нарастает. С 1993 по 2003 год она возросла более, чем в три раза и к настоящему дню, как выше отмечено, она составляет 30%. В неопротестантских общинах эта группа уже резко доминирует. Убежденные верующие образуют устойчивое ядро религиозной общины. Их возрастанию способствует усиление проповеднической деятельности конфессий, а в особенности — деятельность пятничных, субботних и воскресных приходских школ, библейские занятия и пр. Отмеченная тенденция свидетельствует о нарастающем потенциале религиозной стабильности в регионе.

Исследования констатируют, что перемены в религиозной сфере не привели к деструкциям социальной стабильности в Прикамье. Со времени начала «Перестройки», на основе строгого соблюдения законодательства о свободе совести, в регионе нормализованы отношения между религиозными объединениями и органами власти. Правда, по сей день в некоторых проповедях слышатся выпады против неверующих, а время от времени, в местных СМИ нагнетается «атеофобия». Но в регионе практически отсутствуют напряжения между религиозными и нерелигиозными согражданами; различия в их отношении к религии не сказываются в бытовых и служебных контактах. К сожалению, в сфере межконфессиональных отношений (в особенности, между традиционными и «новыми религиями») проявления отчужденности просматриваются, а временами — даже нарастают. Усилия органов власти, как правило, способствуют смягчению таких проявлений. Исследования религиоведов — важный инструмент оптимизации связи органов власти с религиозными объединениями.