Научно-практическая конференция в Санкт-Петербурге

Доклад А. А. Дорская МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ СТАНДАРТЫ ПО РЕАЛИЗАЦИИ СВОБОДЫ СОВЕСТИ В ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ

А. А. Дорская

 (г. Санкт-Петербург)

МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ СТАНДАРТЫ ПО РЕАЛИЗАЦИИ СВОБОДЫ СОВЕСТИ

В ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ

Еще в 90-е гг. ХХ века перед существующими в мире системами образования встали новые проблемы, связанные с нарастанием новых, зачастую противоречивых, тенденций. С одной стороны, мировая интеграция, глобализация всех процессов, серьезнейшие демографические изменения стали реальностью, но с другой – начался и противоположный процесс роста национализма, нетерпимости, сектантства. От того, насколько образование будет способствовать решению этих проблем, во многом зависит будущее человечества.

На сегодняшний день в международном праве сложилась целая система стандартов в области реализации свободы совести. Данный вопрос возник в международном праве еще в XVIII веке в связи с идеями просветителей. Уже с XIX века мнения юристов-международников относительно религиозных проблем были различными. Так, известный петербургский специалист Ф.Ф. Мартенс считал, что «… гарантия свободы совести и богослужения за иностранцами постоянно устанавливалась в разных трактатах: мореплавания, дружбы, союзных и т.п. В новейших международных трактатах вопрос о свободе совести обыкновенно опускается, в виду того, что принцип веротерпимости в настоящее время считается государствами неподлежащим сомнению»[1]. Несколько другой взгляд на эту проблему был у профессора Брюссельского университета, генерального консула Швейцарии в Бельгии Альфонса Ривье (1835-1898). Он писал: «Договоры, касающиеся свободы религии, равно как и сама она, могут быть предметами гарантии и причиной вмешательства гарантов во внутренние дела государств»[2]. Таким образом, А. Ривье доказывал международно-правовую значимость свободы совести, нарушение которой позволяло даже посягать на государственные границы.

Новый этап в развитии международно-правовых стандартов по свободе совести начался с принятием Устава ООН в 1945 г. Была выработана целая система международно-правовых стандартов, гарантирующих свободу совести индивидам в различных областях и при разных обстоятельствах. Важнейшие из них содержатся во Всеобщей декларации прав человека 1948 г., Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 г., Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах 1966 г, Декларации о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии и убеждений 1981 г., Декларации о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам 1992 г. и других.

Если обобщить международно-правовые источники, можно выделить следующие направления в защите свободы совести: 1)  право исповедовать свою религию и убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком; в тех странах, где существуют этнические, религиозные и языковые меньшинства, лицам, принадлежащим к таким меньшинствам, не может быть отказано в праве совместно с другими членами той же группы пользоваться своей культурой, исповедовать свою религию и исполнять ее обряды, а также пользоваться родным языком, 2) право менять свою религию или убеждения, 3) право совершения богослужения, выполнения религиозных и ритуальных порядков, 4) право искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ, 5) образование должно содействовать взаимопониманию, терпимости и дружбе между всеми народами, расовыми и религиозными группами; родители имеют право приоритета в выборе вида образования для своих малолетних детей; каждый ребенок имеет право на доступ к образованию в области религии или убеждений в соответствии с желанием его родителей, 6) всякое выступление в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющее собой подстрекательство к дискриминации, вражде и насилию, должно быть запрещено законом, 7) свобода исповедовать религию или выражать убеждения подлежит лишь ограничениям, установленным Законом и необходимым для охраны общественной безопасности, порядка, здоровья и морали, равно как и основных прав и свобод других лиц.

Рассмотрим, как должна реализовываться с точки зрения международно-правовых стандартов свобода совести в сфере образования.

Во-первых, как уже говорилось выше, каждый ребенок имеет право на доступ к образованию в области религии или убеждений в соответствии с желанием его родителей, и родители имеют право приоритета в выборе вида образования для своих малолетних детей.

Во-вторых,  соблюдение прав и свобод человека, в том числе и свободы совести, является целью современного образования. Во Всеобщей декларации прав человека, которая была принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г., вопросам образования посвящена 26 статья. Она не только закрепляет право каждого человека на образование, но и формулирует цель современного образования – полное развитие человеческой личности, увеличение уважения к правам человека и основным свободам, содействие взаимопониманию, терпимости, и дружбе между всеми народами, расовыми и религиозными группами. Фактически это положение было повторено и конкретизировано в статье 13 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах от 19 декабря 1966 г.

В-третьих, образование должно позволить личности свободно развиваться. Именно реализация свободы совести имеет огромное значение, т.к. касается основы мировоззрения человека, его представлений о должном, справедливом, о возможных формах поведения и ответственности за них. «…И в начале XXI века, - пишут А.В. Шутова и С.В. Косилкин, - свобода совести остается одной из самых неоднозначно понимаемых и вызывающих споры проблем. Право выбирать религию или отказаться от нее, являясь, безусловно, одним из основных прав человека, тесно связано с тем, что неосязаемо и незримо - с человеческой душой, мыслями»[3]. Важным международно-правовым документом по данному вопросу стала Декларация прав ребенка, которая была принята Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1959 г. Согласно статье 7, «ребенок имеет право на получение образования, которое должно быть бесплатным, по крайней мере на начальных стадиях. Ему должно даваться образование, которое способствовало бы его общему культурному развитию и благодаря которому он мог бы, на основе равенства возможностей, развить свои способности и личное суждение, а также сознание моральной и социальной ответственности и стать полезным членом общества»[4]. Эти же положения были повторены в Конвенции о правах ребенка от 20 ноября 1989 г. (статья 28).

В-четвертых, человек имеет право на получение той информации, которая ему нужна, и образовательная система должна этому способствовать. В пункте 2 статьи 19 Международного пакта о гражданских и политических правах от 19 декабря 1966 г. закреплено, что «каждый человеке имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения, или иными способами по своему выбору».

В-пятых, международное право запрещает какую-либо дискриминацию в образовательной сфере, в том числе по религиозному принципу. Этому вопросу, в основном, посвящены документы ЮНЕСКО. Например, в Конвенции о борьбе с дискриминацией в области образования было проведено четкое разграничение мероприятий государств, являющихся и не являющихся дискриминацией (ст.1-2). Так к дискриминации в образовательной сфере были отнесены: 1) закрытие для какого-либо лица или группы лиц доступа к образованию любой ступени или типа; 2) ограничение образования для какого-либо лица или группы лиц низшим уровнем образования; 3) создание или сохранение раздельных систем образования или учебных заведений для каких-либо лиц или группы лиц, помимо случаев, которые будут указаны далее; 4) положение, не совместимое с достоинством человека, в которое ставится какое-либо лицо или группа лиц. Не рассматриваются как дискриминация: создание или сохранение раздельных систем образования или учебных заведений для учащихся разного пола в тех случаях, когда эти системы обеспечивают равный доступ к образованию; создание или сохранение по мотивам религиозного или языкового характера раздельных систем образования, когда включение в эти системы или поступления в эти заведения является добровольным; создание  или сохранение частных учебных заведений, когда их целью является не исключение какой-нибудь группы, а лишь дополнение возможностей образования, предоставляемых государством[5].

В-шестых, современное международное право уделяет огромное внимание реализации свободы совести в сфере образования коренными малочисленными народами, которых сейчас в мире насчитывается около 300000 человек[6]. Эти народы, как правило, не подверглись процессу урбанизации, и их жизнь и деятельность непосредственно связаны с землей, на которой они проживают. Это создает серьезные проблемы в разработке и использовании месторождений полезных ископаемых, а, как известно, эта проблема сегодня носит глобальный характер, и борьба за ресурсы является одной из важнейших составляющих мировой политики. Например, в Российской Федерации на районы Крайнего Севера и приравненных к ним местностям приходится две трети природно-ресурсного потенциала страны[7]. О значимости данного вопроса для мирового сообщество говорит тот факт, что после завершения Десятилетия коренных народов мира (1995-2004 гг.) резолюцией Генеральной Ассамблеи ОН А/RES/59/174  было провозглашено «Второе Десятилетие Коренных Народов Мира» (2005-2014 гг.), целью которого должно стать «дальнейшее укрепление международного сотрудничества для решения проблем, стоящих перед коренными народами в таких областях, как культура, образование, здравоохранение, права человека, окружающая среда и экономическое и социальное развитие»[8].

В статье 1 Декларации о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам, которая была принята Генеральной Ассамблеей ООН 18 декабря 1992 г., сформулирована обязанность государств охранять существование национальной или этнической, культурной, религиозной и языковой самобытности меньшинств и поощрять создание условий для развития этой самобытности. Запреты возможны, только если эта самобытность идет в разрез с международными нормами или национальным законодательством (статья 4).

В статье 2 Декларации были перечислены права меньшинств:

- право пользоваться достоянием своей культуры, исповедовать свою религию и отправлять религиозные обряды, а также использовать свой язык в частной жизни и публично, свободно и без вмешательства или дискриминации в какой бы то ни было форме,

- право активно участвовать в культурной, религиозной, общественной, экономической и государственной жизни,

- право активно участвовать в принятии на национальном и, при необходимости, региональном уровнях, решений, касающихся того меньшинства, к которому они принадлежат, или тех регионов, в которых они проживают, в порядке, не противоречащему национальному законодательству,

- право создавать свои собственные ассоциации и обеспечивать их функционирование,

- право устанавливать и поддерживать без какой-либо дискриминации свободные и мирные контакты с другими членами своей группы и с лицами, принадлежащими к другим меньшинствам, а также контакты через границы с гражданами других государств, с которыми они связаны национальными, этническими, религиозными или языковыми узами[9].

В-седьмых, процесс глокализации привел к появлению новых правовых источников, которых ранее человечество не знало. Примером может служить попытка введения в действие Конституции для Европы, в которой заметное место было отведено и проблеме свободы совести[10]. Интересно, что, протестуя против существования в преамбуле российского закона о свободе совести 1997 г. пункта об «особой роли православия», папа
Римский Иоанн Павел II пожелал, чтобы в Европейской Конституции был отражен вклад христианства в развитие европейского общества. Его поддержал патриарх Московский и всея Руси Алексий II, который на ту же тему ранее направил послание архиепископу Афинскому и всея Эллады Христодулу. У данного предложения немедленно нашлись сторонники и противники. Так, правая консервативная Европейская народная партия разработала свой проект, в котором содержалось упоминание о европейском религиозном наследии. Такую же позицию заняли представители Польши, а также такие традиционно католические страны, как Испания и Италия[11]. Таким образом, в таком новом правовом документе, как Европейская Конституция содержалась попытка привести законодательство о свободе совести всех стран Европейского Союза к «общему знаменателю». В Договор о реформе, который был подписан 13 декабря 2007 г. и заменил собой не вступившую в силу Европейскую Конституцию, текст Хартии по правам человека включен не был, но ее положения считаются обязательными. Отражением сходного процесса можно считать и попытку принятия Модельного закона о свободе совести для государств-участников Содружества Независимых Государств, в основе которого лежит Федеральный Закон Российской Федерации «О свободе совести и о религиозных объединениях» 1997 г.

Таким образом, на современном этапе государства не могут удовлетвориться только существующими международно-правовыми стандартами в сфере свободы совести, т.к. они не отражают многие специфичные моменты культуры наций и народов, и активно вырабатывают на их основе правовые документы на уровне Союзов, Содружеств и Сообществ. Образовательные системы вынуждены реагировать на эти такие процессы.

В-восьмых,  сейчас все чаще слышны упреки, что существующие международно-правовые стандарты по правам человека, в том числе и по свободе совести, являются достижением европейской цивилизации, которая имеет в основе христианские ценности. Таким образом, посредством международного права всему миру навязываются христианские нормы. Многие исследователи считают, что неготовность части людей Востока воспринять эти ценности и стала одной из причин использования религиозного фактора международным терроризмом.

Этим отчасти объясняется и дискуссия о возможности проявления религиозных воззрений в образовательных учреждениях. Например, Европейский суд по правам человека своими решениями запрещает ношение одежды, подчеркивающей религиозную принадлежность, в светских учебных заведениях. Основным прецедентом здесь является обоснование решения по делу Лейлы Сахин, поддержавшее запрет религиозных символов (исламского платка) в публичных университетах Турции. Главными аргументами Суда являлись:

А) светская природа учреждений публичного образования в Турции,

Б) важность сохранения «религиозного мира» в учреждениях высшего образования. «Демонстрация религиозных символов должна проходить в  определенном месте и определенным способом, чтобы не нарушать мирного сосуществования студентов различных вероисповеданий»[12].

Однако в Турции это проблему не решило. 17 января 2008 года премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган сообщил о необходимости отмены запрета на ношение женщинами головных платков в университетах и государственных учреждениях, считая данный запрет, нарушающим принципы свободы личности. 11 февраля 2008 г. парламент Турции 403 голосами депутатов против 107 против одобрил внесение поправки, нормативно закрепляющей право женщин носить традиционные мусульманские платки в высших учебных заведениях[13].

Нерешенными остаются и вопросы возможности получения религиозного образования или образования в области религии. Так, например, Европейским судом по правам человека неоднократно демонстрировалось, что взгляды родителей не имеют решающего значения для решения вопроса, о содержании образования. В связи с этим государство должно лишь позаботиться о том, чтобы «информация и знания, включенные в учебную программу, преподносились в объективной, критичной и плюралистической манере»[14]. Оно не вправе внушать принципы, которые можно расценить как неуважение религиозных и философских убеждений родителей. Суд подчеркнул, что это – граница, которую нельзя переходить.

Таким образом, существующие международно-правовые стандарты в сфере реализации свободы совести в образовательных учреждениях, с одной стороны, представляют собой разветвленную систему норм, но с другой – содержат в себе ряд противоречий, которые приходятся преодолевать на государственном уровне.

Такая же ситуация с реализацией международно-правовых стандартов в Российской Федерации.

Под образованием в Федеральном Законе Российской Федерации «Об образовании» 1992 г. понимается целенаправленный процесс воспитания и обучения в интересах человека, общества, государства, сопровождающийся констатацией достижения гражданином (обучающимся) установленных государством образовательных уровней (образовательных цензов). Таким образом, как мы видим, воспитательный момент даже ставится раньше обучающего. Согласно статье 2, государственная политика в области образования основывается на следующих принципах: 1) гуманистический характер образования, приоритет общечеловеческих ценностей, жизни и здоровья человека, свободного развития личности. Воспитание гражданственности, трудолюбия, уважения к правам и свободам человека, любви к окружающей природе, Родине, семье; 2) единство федерального культурного и образовательного пространства. Защита и развитие системой образования национальных культур, региональных культурных традиций и особенностей в условиях многонационального государства; 3) общедоступность образования, адаптивность системы образования к уровням и особенностям развития и подготовки обучающихся, воспитанников; 4) светский характер образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях; 5) свобода и плюрализм в образовании; 6) демократический, государственно-общественный характер управления образованием. Автономность образовательных учреждений.

19 сентября 1997 г. Государственная дума приняла Федеральный Закон “О свободе совести и о религиозных объединениях”. Статья 5 данного закона посвящена религиозному образованию: «1. Каждый имеет право на получение религиозного образования по своему выбору индивидуально или совместно с другими. 2. Воспитание и образование детей осуществляется родителями или лицами, их заменяющими, с учетом права ребенка на свободу совести и свободу вероисповедания. 3. Религиозные организации вправе в соответствии со своими уставами и с законодательством Российской Федерации создавать образовательные учреждения. 4. По просьбе родителей или лиц, их заменяющих, с согласия детей, обучающихся в государственных и муниципальных образовательных учреждениях, администрация указанных учреждений по согласованию с соответствующим органом местного самоуправления предоставляет религиозной организации возможность обучать детей религии вне рамок образовательной программы»[15].

Данные нормы российского законодательства полностью соответствуют международно-правовым стандартам. Однако консенсус в обществе так и не достигнут. Одним из ярких примеров является письмо академиков Российской Академии наук Президенту Российской Федерации, направленное летом 2007 г., относительно их обеспокоенности клерикализацией российского образования и науки, которое фактически раскололо российское общество и показало, что оппоненты по-разному понимают как юридическую терминологию, так и ценности, которые за ней кроются[16]. Не меняется ситуация и на современном этапе. 21 июля 2009 г. в совещании под председательством Президента РФ Д.А. Медведева обсуждались вопросы преподавания в средних учебных заведениях основ религиозной культуры и светской этики, а также введения в Вооруженных силах РФ института армейских и флотских священнослужителей[17], которые также вызывают неоднозначную реакцию в российском обществе.

Вторая проблема, связанная с реализацией свободы совести в образовательных учреждениях национальных районов Российской Федерации, состоит в совмещении принципа светского государства в России с возрождением в последние десятилетия многих традиционных верований коренных малочисленных народов, являющихся одним из способов их национальной самоидентификации. С одной стороны, изучая конфессиональный состав коренных малочисленных народов Севера, исследователи отмечают, что “определение конфессиональной принадлежности, характера религиозности и специфики веры представителей коренных малочисленных народов Севера в настоящее время затруднен по разным причинам. Очевидно, мировые религии, распространившиеся на этой территории сравнительно недавно (активное распространение началось только в XVII в.), не столь глубоко вошли в сознание аборигенов, чтобы вытеснить полностью традиционные верования, которыми была пропитана их культура. Кроме того, мировые религии, рассчитанные на человека иного типа культуры и уровня цивилизационного развития, плохо воспринимались и усваивались этими народами”[18]. Цифры, свидетельствующие о конфессиональной принадлежности данных народов, очень условны. Например, среди нганасан 60,2 % опрошенных мужчин до 30 лет заявляют, что они атеисты, 26,2 % считают себя приверженцами традиционных культов, 5,7 % - православными, 6,8 % - придерживаются и традиционных культов, и православия, 1,1 % - исповедуют другие религии[19].

Однако, с другой стороны, поиск национальной идеологии в последние десятилетия неизменно приводит к религиозным верованиям. Так, в южносибирских республиках – Бурятия, Тыва, Саха (Якутия) – традиционные шаманские практики обрели статус официально признанной конфессии. Однако не всегда устанавливается грань между религиозной идентификацией и национализмом.

В условиях возрождения традиционных верований коренных малочисленных народов Российской Федерации образование в этой области приобретает общекультурное значение. Оно способствует обогащению не только культуры аборигенов, но и – через межкультурный и межконфессиональный диалог – культур других народов. В современной экологической ситуации особый интерес представляет опыт традиционного отношения к природе. Осознание важности этого возрождения, роли образования в этом вопросе произошло как на международном, так и на российском уровне.

Однако исследователями отмечается, что «проблема не в том, что аборигены лишены возможности говорить, петь на родном языке, носить национальную одежду, отправлять свои верования или пасти оленей, как пасли деды… Очень многие просто не хотят этого… У аборигенных народов не стало внутренней потребности и силы. Сломаны важнейшие биологические пружины»[20]. Огромную роль в решении данного вопроса может сыграть образование. Однако реализовать свое право на получение знаний по основам своей религии представителям народов Севера достаточно трудно. Закрываются многие общеобразовательные школы[21], формы национального образования, отвечающие как современным потребностям, так и сохранению традиционной культуры на сегодняшний день не устоялись[22].

Не всегда устанавливается грань между этнической и религиозной идентификацией и национализмом. Приведем в пример отрывок из учебника для 5-7 классов, посвященного культуре Ямала. Для учеников 6-х классов предлагается познакомиться с северным охотничьим заговором:

…Слова великого Нума до вас донесу:

«Твой народ, сильный шаман,

стал не таким, как был.

Черные люди обманывают твой народ,

Черные люди принесли с собой болезни

И зло на вашу землю,

Они губят души твоего народа,

Моему брату Нга открыли дорогу на вашу землю,

Чтобы он мог забирать души людей». …

От нас зависит судьба наша.

Давайте, закроем путь для Нга.

Не держите зла в сердце своем.

Пусть этот камень,

Который принесли черные люди, станет их могилой

И закроет двери для Великого Нга.

Сказитель Худи Ятти[23].

Такое обращение к национальной культуре и местным религиозным верованиям может посеять только искры национализма и не имеет никакого отношения к реализации международно-правовых стандартов и российского законодательства в области свободы совести. Вызывает особое неприятие, что для этого используется образовательная сфера.

Таким образом, сегодня существует хорошо разработанная система международно-правовых стандартов по реализации свободы совести в образовательных учреждениях. Однако, если на универсальном уровне основные принципы являются неоспоримыми, то региональные международно-правовые нормы нуждаются в развитии в виду серьезной миграции населения, изменением конфессиональной картины. Реализация международно-правовых стандартов должна проводиться только с учетом особенностей конкретной страны и в развитие международно-правовых норм.